Неточные совпадения
Имеются два
рудника: старый и
новый.
Помнится, по дороге от старого
рудника к
новому мы на минутку остановились около старика-кавказца, который лежал на песке в глубоком обмороке; два земляка держали его за руки, беспомощно и растерянно поглядывая по сторонам.
Орудья подземных работ на пути,
Провалы, бугры мы встречали.
Работа кипела под звуки оков,
Под песни, — работа над бездной!
Стучались в упругую грудь
рудниковИ заступ и молот железный.
Там с ношею узник шагал по бревну,
Невольно кричала я: «Тише!»
Там
новую мину вели в глубину,
Там люди карабкались выше
По шатким подпоркам… Какие труды!
Какая отвага!.. Сверкали
Местами добытые глыбы руды
И щедрую дань обещали…
Петр Елисеич попрежнему оставался в господском доме в ожидании назначения
нового главного управляющего, а пока мог наблюдать только за сохранением пустовавшей фабрики и медного
рудника.
В своей
новой должности Ефим Андреич имел право занять казенную квартиру Палача на самом
руднике, что он и сделал.
Старик сердился на Мухина за его выходку на Медном
руднике, но смирил себя и обратился к нему с заказом составить докладную записку по поводу необходимых реформ заводского дела, сообразно с требованиями и условиями
нового положения.
Переезд с Самосадки совершился очень быстро, — Петр Елисеич ужасно торопился, точно боялся, что эта
новая должность убежит от него. Устраиваться в Крутяше помогали Ефим Андреич и Таисья. Нюрочка здесь в первый раз познакомилась с Парасковьей Ивановной и каждый день уходила к ней. Старушка с первого раза привязалась к девочке, как к родной. Раз Ефим Андреич, вернувшись с
рудника, нашел жену в слезах. Она открыла свое тайное горе только после усиленных просьб.
Несмотря на ранний час, Гарусов уже был в конторе. Он успел осмотреть все ночные работы, побывал на фабрике, съездил на медный
рудник. Теперь распределялись дневные рабочие и ставились
новые. Гарусов сидел у деревянного стола и что-то писал. Арефа встал в толпе других рабочих, оглядывавших его, как новичка. Народ заводский был все такой дюжий, точно сшитый из воловьей кожи. Монастырский дьячок походил на курицу среди этих богатырей.
Бодростиной настала
новая забота успокоивать Ропшина, что в эту пору уже было далеко не так легко, как во время оно, потому что теперь Ропшин страшился не того, что его прогонят с места, а ему грозила серьезная опасность повозить тачку в Нерчинских
рудниках.